Сидевшая рядом со мной пожилая дама смотрела в иллюминатор. Под нами была Иордания. Одета пассажирка была простовато, примерно в такое же платье, в каких деревенские женщины в моем далеком детстве ходили с коромыслами по воду на колодец.
А может, мне только так показалось.
– Я из райцентра Выксы, это в Нижегородской области, работаю бухгалтером, – призналась соседка.
– Хорошо получают в Выксе бухгалтеры, раз могут в отпуск за рубеж летать, – заметил я.
– Вернее, работала… Я в первый раз еду за границу. Да и в России почти нигде не была. Двадцать три года в заготконторе просидела, уволилась.
– Нашли новое место?
– Нет, если бы стала искать новое, то никогда бы и не ушла. У нас в поселке нет работы, меня на следующий же день другой заменили.
Самолет дернулся, на английском попросили пристегнуть ремни. В иллюминаторе бурые скалистые горы прорезали пустыню.
– То есть ушли в никуда?
Женщина грустно улыбнулась, как будто жалела о своем поступке.
– Всю жизнь хотела Петру посмотреть, это город такой древний в горах, знаете?
О Петре я слышал, но в Иорданию меня заманило Мертвое море и новый отель Kempinski Hotel Ishtar Dead Sea у самого его берега.
– Сняла с книжки все сбережения, поменяла на доллары. Мне после Петры еще до Мексики долететь хватит. Там есть такое место – Теотиуакан, священный город ацтеков. В переводе с ацтекского это означает «место, где боги коснулись земли». Может быть, слышали?
Я отрицательно покачал головой.
– Там есть святилище, забыла, как называется… А, кажется, Кецалькоатль. На вершину пирамиды ведёт лестница, в которой 365 ступеней, как дней в году.
Я слушал бухгалтера из Выксы, одетую в наряд тех лет, когда я выписывал в клетчатую тетрадь информацию о Марианской впадине и Бермудском треугольнике, и вдруг отчетливо понял, что, в отличие от нее, я никогда не увижу Кецалькоатль. Давно потеряв свои школьные записи, я летел к морю, в воде которого невозможно утонуть.
Снимайтесь с насиженных мест. Не предавайте мечты. Возвращайтесь в Россию.
Александр Крестников, главный редактор
