За впечатлениями — на выходные
Я приехал в Ясную Поляну затемно, поздно ночью, заселился в гостиницу и поскорее лег спать, чтобы встретить день пораньше.
Погода утром не обманула: ясные лучи сквозь мириады сосновых иголок ударили в окна, разбудили, заставили выйти на балкон.
Запах опавшей листвы и свежей росы бодрил, как бальзам. Предстоял ясный день в Ясной Поляне – что может быть лучше!
С утра туристический автобус увез в Крапивну. Это исторический уездный городок. Тут по делам часто бывал граф Лев Николаевич Толстой — избирался предводителем уездного дворянства, был попечителем школ, присяжным.
Крапивну обошла стороной железная дорога, за что, по слухам, местные купцы, большую взятку дали, боялись конкуренции. И Крапивна так и застыла во времени. И сейчас она такая же, как была — девственно патриархальная, тихая, с величественным каменным собором и торговой площадью, зданием уездного собрания, с разливом полей и перелесков до горизонта.
Прошелся по мощеным булыжником коротким улочкам, попробовал из водопроводных колонок, которые здесь на каждом углу, студеную водичку. Полюбовался фресками отреставрированного храма, горящими на солнце. На обратном пути в Ясную Поляну наслаждался из окон автобуса размахом тульских просторов.
Километра за три от музея-усадьбы пришлось идти пешком, так как пробка была такая, что казалось, в гости к Толстому в этот ясный субботний день едет вся Россия.
Больше тысячи припаркованных по обочинам автомашин, автобусов насчитал, и ещё столько же, прибывая, присматривали себе местечко для стоянки.
У ворот усадьбы – радостный людской водоворот. По выходным, праздникам и особенно в ясную погоду в музей-заповедник спешат семьями, классами из Тулы, Москвы, Питера, отовсюду.
Наполнив рюкзак сладкими грушами и местными антоновскими яблочками, я смешался с пестрыми экскурсантами, а потом и вовсе растворился — хотелось бродить одному.
Гулял по тенистому парку, по садам и лесным дорожкам, среди лугов и пашен. Пытался представить, что больше всего вдохновляло Льва Толстого. Красота природы, игра света и теней? А может быть, небо? Те, кто много путешествовал, знают – оно везде разное.
В Ясной Поляне небо покоится на высоченных кронах деревьев, как на троне. Чтобы разглядеть верхушки ветвей, приходится запрокидывать голову так, что шейные позвонки трещат, а ветер раскачивает кроны словно мачты фрегатов.
В заповеднике природа живёт своей жизнью. Деревья-старожилы и молодая поросль рядом. Клены, могучие дубы, тонконогие березы — буйство жизни, вечная игра света и теней.
Тенистая дубрава сменяется стрелами берез – они, словно тысячная армия в белых мундирах. В безбрежном березовом лесу светло и весело. Дальше скошенные луга спускаются к речке Воронке.
На закате я опять вернулся к центральным аллеям усадьбы, чтобы ещё раз взглянуть на конюшню, на молодой, разбитый к 100-летию музея яблоневый сад и большой пруд. Детвора устраивала из золотых листьев салют, с визгом кидая их огненно-желтые охапки над головой.
Удивляясь продуманному укладу дворянских усадеб, шел по «прешпекту», проложенному между могучими берёзами, к стоянке.
Мой шагомер на циферблате часов насчитал в этот день 27 тысяч шагов. А я и не заметил пройденного – как будто, летал.
До свидания, Ясная! За один день я напитался твоей силой, прикоснувшись к жизни мудрого человека, величайшего писателя, который так любил и пестовал этот уголок.
Лев Толстой писал: «Без своей Ясной поляны я трудно могу представить себе Россию и мое отношение к ней».
Олег ЗЛОБИН,
фото автора
