Он все-таки сделал это. Осилил! И было это не проще, чем сорок труднейших экспедиций, которые у него, Виталия Сундакова, за плечами: Амазония, Гималаи, Мексика, Папуа–Новая Гвинея, необитаемые острова в Северном море и черт-те что еще…
В наше время открыть новое, никому доселе не ведомое племя папуасов – уже дорогого стоит, а он еще умудрился стать духовным сыном вождя племени индейцев-магов уичоли, к которым не удалось проникнуть даже автору культовых книг Карлосу Кастанеде. За свои подвиги от мировой прессы Виталий заслужил столько ярлыков, что одно перечисление утомит: “человек-вездеход”, “человек глобуса”, “советский Рэмбо”, “московский Индиана Джонс” или вот, все прописными: “ТАМГДЕНИКТО”…
Его работа – не просто охота за приключениями, Сундаков перечислил свои специальности, которые, на его взгляд, являются неотъемлемыми составляющими профессионализма путешественника. Их больше двух десятков: инспектор рукопашного боя, подводного плавания и техники выживания, водитель-испытатель, журналист, фотограф, этнограф, эксперт по колыбельным цивилизациям, психолог, педагог и прочая, и прочая.
Многочисленные бесценные экспонаты своей огромной домашней коллекции – подаренные и обмененные вождями и жрецами оружие, фантастические уборы, предметы культа, полудрагоценные маски и одеяния – после неудачной попытки ограбления (чтобы ее пресечь, хватило дуплета двустволки в воздух) перевезены с сундаковской дачи в Москву, в Клуб русских экспедиций и путешествий.
Такой клуб действительно существует под председательством Виталия. “Мы знаем непростительно мало про своих великих соотечественников-землепроходцев. Их именами названы вершины, реки, проливы и целые моря на всем шарике, а мы помним хорошо если десяток имен. А в нашем музее их будет не менее трехсот”. Впрочем, на сегодня эта сундаковская идея поглощена его же следующей, более крупной. В буквальном смысле слова – глобальной.
Всемирно известный путешественник Виталий Сундаков сообщил о начале реализации своего международного планетарного проекта под названием “Пангея” (в переводе с греческого – “Вся земля”). Как осеняют людей такие идеи?!
– Разница между туристом и путешественником, – назидательно-задумчиво говорит Сундаков, – в локализации, если можно так выразиться, центра тяжести. Турист весь в своем маршруте, купается в сиюминутных эмоциях, впечатлениях, старается их как-то зафиксировать, но не пытается из них вырваться, преодолеть их чувственное притяжение. Для меня же главное начинается дома, за письменным столом – воспарение над эмпирикой. И все самые главные, самые интересные мысли приходят только здесь.
… Еще ни один человек за всю историю Земли не посетил все страны мира. Страны и так называемые территории с обособленным географическим названием (примеры: Амазония, которая расположена в Бразилии, Колумбии и Венесуэле, или наша Сибирь, которая для доброй половины мира синоним России). Но реализация этой идеи в отношении старушки-планеты сравнима только с первым полетом в космос: охватить взглядом ее всю.
В музее “Пангея” предполагается поставить две чаши. В одной будет собрана земля, по щепотке из всех трехсот стран-территорий, в другой – вода. Рукотворный Грааль планеты…
Музей русских путешествий и экспедиций станет частью музея “Пангея”. Но есть и другая цель, точнее – надежда. Карлос Кастанеда в писаниях своих опирался на знания, почерпнутые из лекций Бланка – исследователя, десять лет посвятившего изучению племени уичоли. Уже после того, как Сундаков побывал в этом племени, Бланк объяснял Виталию уичолевскую космогонию:
– Их прадедушка – олений хвост, дедушка – огонь, а отец – солнце.
– Как это понимать? – спросил Сундаков.
– Метафорически, – объяснил ученый.
– Воля ваша, профессор, – прямо по-булгаковски сказал ему Сундаков, – но, насколько я их понял, они ребята конкретные и хвостом называют именно хвост, без всяких метафор.
И Сундаков с ходу предложил Бланку другое объяснение.
Незапамятные предки этих мексиканских индейцев спасались от глобального похолодания и мигрировали из своей прародины, находившейся в Сибири, через Аляску в Америку и вниз по континенту до Мексики. Мигрировали вслед за своими северными оленями, именно вслед, глядя им в хвост, – отсюда и прадедушка. Затем на Эль-Кемадо, возможно, oт ударившей в вершину молнии, люди впервые получили огонь – дедушку, а затем от кочевого скотоводства перешли к земледелию, которое целиком зависит от солнца, ставшего поэтому отцом.
– Насчет хвоста я особенно уверен, – пояснил Бланку Виталий, – потому что некоторые обряды и кое-что в укладе уичолей полностью совпадает с тем, что я наблюдал у наших оленеводов, хантов и ненцев. Это не просто схожесть колыбельных цивилизаций – это именно полное совпадение, указывающее на родство.
Кто много видел, тот много знает. И реализация проекта “Пангея”, возможно, станет эмпирической базой для открытия какой-нибудь таблицы Менделеева или закона вавиловских гомологических рядов, только не в химии или биологии, а в истории. “Периодическая таблица цивилизаций Сундакова”… Легко, как любит говорить Виталий!
Рассказывая о Сундакове, грешно не поведать какой-нибудь экзотический случай из бесчисленных его похождений.
Ну вот хотя бы: как Сундаков одним полотенцем целый гарем удовлетворил.
Гарем не его, а папуасского вождя. Он ходил за Виталием как привязанный, что ревности вождя не вызывало – он считал Сундакова во всех смыслах выше себя.
Гаремом руководило чисто женское любопытство: на Сундакове были трусы. Тканей племя не знало.
Вторым предметом любопытства после трусов было полотенце. Однажды произошел потрясающий случай. Виталий, уже не обращавший внимания на эскорт, после умывания встряхнул полотенце за углы, чтобы разгладить.
И вдруг стоявшая ближе всех к нему папуасская Гюльчатай закатила глаза и стала медленно опускаться на землю, издавая характерные звуки, не нуждающиеся ни в каком переводе.
Остальная шеренга замерла, не спуская завороженных глаз с полотенца.
Сундаков пошел вдоль ряда, орудуя полотенцем, как опахалом. Через пару минут весь гарем лежал на траве, постанывая и подергиваясь…
Потом-то он все выяснил. В обычаях и любовных играх открытого им племени нет ни объятий, ни поцелуев – слишком жаркий климат. Вместо поцелуев эти папуасские любовники… дуют друг на друга. Ласкают, спасая от жары.
Вот поэтому гаремные бедолажки не смогли устоять перед всеохватывающей лаской сундаковского мокрого полотенца.
– Необходимо знать все обычаи, традиции племени, это жизненно важно. Будь вождь поревнивее, меня бы просто съели – у них каннибализм в ходу вообще-то. И заканчивает декамероновский эпизод абсолютно неожиданным выводом:
– Связь цивилизаций и эпох осуществляется только через путешественника. Он по специальности – коммуникатор.
Сегодня Сундаков занят грандиозной стройкой. Два с половиной гектара пустоши в ближнем Подмосковье к нынешней осени превратятся в комплекс “Славянский Кремль”. Стены, башни, избы, часовня из хороших бревен, и в них – и музей русских путешествий, и та самая “Пангея”, и… Лишь бы не сглазить!
Алексей Черниченко
