“Прекрасная, как юг, и свежая, как север…” – эти строчки из спектакля “Сирано де Бержерак” как нельзя лучше подходят к Ольге Кабо, играющей в нем Роксану, именно про ее героиню говорит Сирано эти слова. Кстати, эта обаятельная женщина – единственная в России актриса, входящая в гильдию каскадеров…
– Ольга, есть ли такие поступки в вашей жизни, за которые вам совестно?
– Я точно знаю, если решу кого-то обмануть – меня обязательно выведут на чистую воду. Я, во-первых, не умею врать и в жизни крайне бездарная актриса. Если нужно солгать или что-то придумать – я все время попадаюсь. Меня в детстве родители всегда могли уличить в обмане, поэтому я поняла, что лгать нельзя ни в коем случае, потому что бывает еще хуже, когда тебя раскрывают. Однажды была ужасная история. Я работала в театре, и в тот день, когда должна была уехать, назначили спектакль – мне пришлось сказать, что я тяжело больна. Самое неприятное было то, что мне искренне поверили. Когда вернулась из поездки, все спрашивали: как я себя чувствую. Люди от всей души переживали за мое здоровье. Мне было очень неудобно, и я дала себе слово, что никогда больше так не поступлю.
– А вы переживаете из-за чего-то несделанного?
– Были такие картины, в которых я могла сниматься, я это чувствовала, но не предлагала свою кандидатуру. Я до сих пор об этом жалею.
Я переживаю из-за того, что на данный момент у меня нет троих детей. Вне зависимости от мужчин, которые были рядом со мной, мне кажется, если бы у меня было сейчас больше детей, я чувствовала бы себя свободно и легко. Они бы друг друга занимали, создавали радостный фон дома, и у них не было бы эгоизма. У меня одна дочь, Татьяна, она зациклена на самой себе, и ей кажется, что земной шар крутится вокруг нее. Она это реально осознает, поэтому с ней очень сложно.
– Вы бы хотели, чтобы ваша дочь имела такую же судьбу, как у вас?
– Таня в двойственном положении: с одной стороны, она уже вовлечена мною в орбиту моей деятельности. Она видит, что я кручусь как белка в колесе, как я готовлюсь к ролям, как переживаю из-за каких-то проблем. Она видит мою занятость, что я прихожу очень поздно. Отсутствие мамы для нее – это стресс, как и для любого ребенка. Она видит и понимает, что есть минусы, с которыми она должна будет столкнуться. С другой стороны, ей это поможет не совершать ошибки поспешного выбора.
– Бывают моменты, когда вы только вдвоем с Таней?
– Очень редко. Но эти встречи “на двоих” (смеется) по-настоящему красивы, нежны и ласковы. Мы ездили с ней в зимнюю Ялту, это было очень романтично. Бушевали волны, падал снег, и при этом вечнозеленая Ялта оглушала своей романтикой, своей восторженностью. Я никуда не могла отойти, потому что Таня – собственница: шаг влево-вправо – считается у нас побегом.
– Продолжая тему отдыха: какой самый интересный отдых был в вашей жизни? С какими личными переживаниями он связан?
– Мои друзья пригласили меня на Чегет. Я не могу назвать себя горнолыжницей, но несколько раз я пробовала себя в этом виде спорта. Это было в Куршавеле, где потрясающие, ухоженные склоны, подъемники… Там не надо зацикливаться на лыжах, нужно наслаждаться окружающей красотой.
На Чегете я не собиралась ни на чем кататься, потому что не хотела это делать плохо. Когда же туда приехала, поняла, что никакого сервиса там нет в принципе, склоны же предназначены для экстремалов, которым не хватает адреналина, а у меня его и так достаточно в профессии. Но так как там проводились съемки для журнала, меня одели в роскошный костюм и попросили встать на лыжи. Отступать было некуда. Я не люблю проигрывать, люди не должны видеть, что я боюсь. В общем, я съехала с горы. Это было ужасно! Но я должна была сделать это с улыбкой. Я падала и вставала, ругалась – хуже спортсменки, наверное, еще не видели. Да, это было захватывающе. Я очень переживала, что Таня потеряет мать. Не всегда надо что-то доказывать, рискуя потерять самое дорогое. Теперь все: либо коньки, либо санки.
– Вы одна из самых талантливых и красивых женщин России. Вам приходится играть откровенные сцены. Вот недавно вы снимались в телесериале “Время жестоких” с Игорем Верником. Вам трудно даются такие сцены?
– В жизни я более стеснительная, скромная, чем на съемочной площадке или на сцене. Я пытаюсь абстрагироваться, как будто это не я, а моя героиня.
На съемках сериала “Время жестоких” я доверилась людям, которые были рядом, в первую очередь – Игорю Вернику, оператору Грише Беленькому, который знает меня почти с восемнадцати лет. (Мы с ним как раз тогда прошли этап эротического кинематографа.) И режиссер Всеволод Плоткин… такое содружество дало ощущение любви на экране, а остальное зависит от зрителя. Когда на экране мужчина и женщина – совсем необязательно раздеваться, любовь – это не только секс.
– Знакомо ли вам чувство сомнения в себе?
– Когда я теряю ощущение, что я что-то могу, то перестаю быть уверенной в своих поступках, в этот момент мне можно сделать очень больно. Мама с папой заставляют меня преодолевать такие моменты. Если бы не родители, мне было бы гораздо сложнее. Потому что быть женщиной в этой профессии – это большая ответственность перед самой собой. Столько соблазнов, предвзятого отношения, сплетен – выдержать очень сложно. Женщина должна быть сильной, тем более в наше время. Мы действительно живем во “время жестоких”.
– Представьте гипотетический выбор: всеобъемлющее, захватывающее, глубокое и взаимное чувство – любовь с самым замечательным человеком – взамен актерской карьеры. Такое в принципе возможно?
– Нет.
Беседу вел Яков Плоткин
фото Владимира Етокина
