Чего-чего, а ратной славы нашей стране не занимать. Но среди сотен исторических рубежей, на которых в разное время решалась судьба государства Российского, Бородинское поле занимает особое место. Скоро у Бородинской битвы очередной, 200-летний, юбилей. А подобные даты всегда требуют особенного подхода.
В первую годовщину сражения было не до помпезности. Слишком острой еще оставалась боль от ран и невосполнимых утрат. Поэтому в 1813 году ограничились лишь поминанием погибших. Управляющий Московской епархией преосвященный Августин (Виноградский) назначил поминовение по воинам, на брани убиенным, и отслужил с Собором духовенства литургию и панихиду. В тот же день по благословению владыки архимандрит Заиконоспасского монастыря Симеон с духовенством города Можайска и ближних сел совершил панихиду на самом поле брани, в Бородине. С тех пор ежегодное поминовение “православных российских воинов, за Веру, Царя и живот свой положивших”, стало традицией, которая сохраняется и в наше время.
Первый крупный юбилей – 50 лет сражения (в 1862 году) тоже отмечался скромно, на местном уровне. Участник битвы при Бородине историк И.П. Липранди объяснил скромность мероприятия так: “Немногим предопределено было после тяжких трудов войны 1812 года… прожить еще полвека!”
А вот в начале ХХ столетия интерес к событиям Отечественной войны 1812 года заметно возрос. Приближался вековой юбилей Бородинского сражения, и отметить эту дату требовалось с государственным размахом.
Готовиться к торжествам начали за 10 лет до праздника: статьи в печати, исторические книги, специальный альбом “Бородинское поле сражения. Его прошлое и настоящее”, который стал настолько популярным, что его издание повторили непосредственно в юбилейном 1912 году… А на железнодорожной станции Бородино, в одном из залов вокзала в 1902-м открыли Музей 1812 года.
В 1908 году полковник Никольский, член Российского военно-исторического общества, предложил московскому военному губернатору Джунковскому восстановить укрепления на Бородинском поле и установить на них мемориальные доски. Военный губернатор предложил еще установить обелиски отдельным частям русской армии на Бородинском поле, используя отчужденные у владельцев земли. В штабах корпусов и военных округов начали собирать сведения о воинских частях, участвовавших в сражении, и средства на создание памятников. Желающих оказалось так много, что количество монументов пришлось ограничить. В итоге в юбилейном году Бородинское поле украсили 33 монумента полкам, дивизиям, корпусам, артиллерийским ротам и бригадам русской армии. И конечно же – памятник Кутузову на его командном пункте.
Среди создателей памятников были и архитекторы-профессионалы, и военные инженеры, и офицеры различных полков. Поэтому монументы, установленные на Бородинском поле, оказались очень разными по форме: обелиски, колонны, часовни и просто каменные глыбы со сколами, увенчанные крестами и орлами. По особому разрешению российской стороны и французское правительство установило на командном пункте Наполеона памятник “Павшим великой армии”.
Под руководством Генштаба в Бородине были восстановлены артиллерийские укрепления: Шевардинский редут, южная Багратионова цепь, Масловские флеши. Ожидалось прибытие на юбилейные торжества многочисленных сановитых гостей во главе с царской фамилией. Поэтому в Бородине появляются шоссейные дороги – от легендарного ратного поля к селу Бородино, к железнодорожной станции и т.п. Что же касается самого торжества, все юбилейные мероприятия прошли по весьма традиционному для тех времен сценарию: молебен, крестный ход, светские приемы для именитых гостей. Но знатные гости уехали, торжества отшумели, а удобная, как сказали бы сейчас, инфраструктура и первые путеводители с описанием битвы и сведениями о памятных местах Бородинского поля поспособствовали появлению здесь одного из первых в России туристических маршрутов.
Кстати, все российские императоры, начиная с Николая I, обязательно посещали Бородинское поле, отдавая последние почести погибшим героям. В советские времена эта традиция прервалась и, к сожалению, до сих пор не возобновилась. Может быть, грядущий, 200-летний, юбилей великой битвы послужит поводом к ее возрождению?
Татьяна Башлыкова
