В старину выделяли несколько видов охот: соколиная охота, царская, псовая, боярская, ружейная, псарская. Как охотились на Руси во времена давние, мы знаем крайне мало, особенно если это касается собак. Монахи-летописцы неприязненно относились к охоте с собаками, считая их существами нечистыми, “псами смердячими”, а потому в летописях следа о псовой охоте не оставили.
Европе было проще. Большая часть католических священников и высшего духовенства были охотниками, так что о той охоте нам кое-что известно. Вряд ли она отличалась от охоты русской, разве что антуражем. Когда на Руси появились борзые собаки, точно нигде не сказано. Но будто бы они пришли с азиатскими завоевателями, и с тех пор прижились. По преданию, король Франции Генрих I получил от Великого киевского князя Ярослава Мудрого дочь Анну с приданым, куда входили и три борзые собаки. Это считалось большой ценностью. Дары борзыми отправлял и царь Борис Годунов.
Считается, что псовая охота получила гражданство во времена Ивана Грозного и сразу стала популярной. Она даже затмила соколиную охоту. Лессинг, автор первой русской книги о псовой охоте, писал, что созданная на Руси порода была в Западной Европе в большой славе благодаря своей резвости и работе по волку. Интерес к русским борзым никогда не пропадал. Вот слова французского знатока собак, написанные уже в XIX веке: “Из всех пород собак самая прекрасная русская псовая борзая. Фигура могучая, поза гордая! При всей своей элегантности эта собака удивительно бесстрашная”.
Охота с борзыми – это страсть. Борзятники ждут не дождутся осеннего благословения на выход в поля. А то, что страсть эта великая, на это есть яркие примеры. Император Петр II, короткое время восседавший на российском троне, вкусив азарт охоты с борзыми, забросил все свои государственные дела. Он даже перебрался из северной столицы в Москву, где в окрестностях водилось больше зайцев. Граф Остерман, наставник Петра II, в отчаянии писал: “Царь не любит ни моря, ни кораблей, любит псовую охоту. По осени он выводил на поля 420 (!) собак”.
До царствования Петра III русские дворяне считали постыдной охоту с ружьями. Шли на “ловитву” только с собаками, соколами и ястребами. Последними заядлыми борзятниками можно считать кавалерийских офицеров кутузовской армии. Не было войны, и они забывали о ружьях. Каждый четвертый кавалерийский офицер был борзятник. Когда они возвращались из Франции, то в качестве трофеев прихватывали псовых борзых.
Борзые выводились специально для охоты барской. Промысел от той охоты был невелик, а вот удовольствие она доставляла знатное: веселила кровь, пробуждала азарт и радовала глаз. Протрубит рог отбой, и борзая из охотничьей собаки мигом превращалась в домашнее созданье, украшая собой барские покои.
Псовая охота
… За ночь подморозило и припорошило снежком пашню. Если бы не защитные лесополосы, то до самого горизонта мы бы видели лоскутья черноземных полей. Весь день нам бить ноги по этим черноземам. Скоро, намотав на сапоги пуды грязи, мы поняли, что занятие это не для слабых. Но охота, как известно, пуще неволи. “Равняшка”, цепь борзятников, замерла в ожидании послепривального сигнала. Егерь поднял медный рог. Звук получился простуженный, с хрипотцой.
– Вперед! Пошли! Пошли! Равнение!
Борзых держат на сворках – длинных тонких веревочках, пропущенных в кольца собачьих ошейников. Стоит выпустить один конец веревки из рук, и собаки свободны.
Правила охоты таковы: свору спускает тот, перед кем выскочит заяц. Борзые должны видеть добычу, запах они не улавливают. Заяц лежит в бороздах плотно и выскакивает прямо из-под ног. Реакция охотника должна быть мгновенной. Промедли чуток, и заяц наберет скорость. Он потянет свору к кустам, а там собаки беспомощны. Ах, как некстати этот мелкий дождичек, что заморосил из налетевших туч. Но это уже испытание людям.
Сколько раз говорил себе: не суди о собаке по внешнему виду, но от красоты трудно глаз отвести. Вот московскими борзыми залюбуешься: высокие, статные, длинноногие, прямо с конкурса красоты. Москвичи хитрят: гоняют собаку в рост, придавая ей товарный вид, затем сбывают ее за “зелененькие”. Покидает рослая поджарая красавица свою родину и обретает пожизненный покой на виллах в землях итальянских, голландских, датских или французских. Там она – символ богатой жизни.
Для поля московские борзые не годны, это каждый борзятник знает. Но москвичи возят их на испытания, пытаясь развить в них еще и охотничьи качества. Но эта хитрость не проходит. Сердчишко у собак слабовато, и они сходят с дистанции. Добыча достается трудягам, у которых и видок подгулял, и окрас шампунями от осенней грязи не отмыт.
– Заяц! Ату! Ату!
Серый комочек выстрелил из-под ног и сразу же бросился к заросшему ивняком овражку. Рывок борзых стремителен, они словно полетели над землей бело-рыжими стрелами. Все замерли, достанут ли?
– Оп! Оп! Оп! – кто-то не утерпел и стал подбадривать борзых.
Каково им лететь по мерзлой, осклизлой земле, когда лапы проваливаются в борозду или бьются о комья крупно вспаханной пашни? Боль-то ведь адская… Борзые достали зайца у самой границы балки. Егерь стеганул лошадь и поспешил за добычей. Вернувшиеся к хозяину борзые были уже абсолютно спокойны, и черные вишни глаз ничего не выражали. Даже похвалу собаки приняли как-то застенчиво. По “равняшке” передали поздравление: “С полем!”
По всей России не сыскать пары хорошеньких… борзых
…Зайчишки для борзых – всего лишь тренировка. Главная их добыча волки. Но по нынешним временам охота на волков с борзыми редка. Это осторожно сказано, мы так и не слыхивали о таковой. К борзым собакам нужны еще гончие, которые своим лаем поднимали бы зверя и гнали его из леса в поле. Владелец борзой должен быть уверен в своей собаке, прежде чем пустить ее на крупного и опасного зверя. Волк может и верх взять, тогда прощай и собака, и денежки, что за нее выложил. Борзятники не рискуют, им хватает и зайчишек. А между тем возникает все большая необходимость в хорошо натасканных сворах борзых, способных взять волка. Поголовье хищников множится. Во многих местах волк уже начинает наглеть и расправляется с домашним скотом, а то и осаждает деревни. Численность волка во все времена регулировали, поддерживая разумное равновесие. Районные охотоведы знают, сколько волков надо уничтожить, но кто это будет делать? Своих егерей мало, а приглашать охотников из города – риск. Бывали ведь и трагические случаи: в пылу азарта неопытный охотник мало контролирует ситуацию.
На волков охотятся в основном зимой, и нередко дня не хватает, чтобы обнести солидный участок леса флажками, расставить охотников по номерам и начать загон. Проще было бы взять зверя по осени гончими и борзыми. Но по всей России не сыщешь хорошо притравленной на волка своры и опытных егерей. Вот вам и реальная польза от псовой охоты.
…Эх, и намаялись за день, ноги гудят. Сигнал окончания охоты – ко всеобщей радости. “Равняшка” вмиг поломалась, и все потащились к дороге. Мы возвратились на ужин под старые яблони. Вот теперь можно позволить чарочку “с устатку”, другую – за добычу, третью – за собак. А потом нескончаемый разговор.
…Засыпая, будто проваливаешься в черную бездну. Дневная реальность не отступает, и видишь летящих по пашне борзых. Говорят, эти сны долго не проходят. Ну и пусть, не самые плохие сны.
Вячеслав Федоров
