На причале в Кеми одинокий мужичок уныло подпирал стенку закрытого навсегда коммерческого ларька. «До Соловков доедем?» – спрашиваем у него. «Доедете», – невозмутимо отвечает тот, глядя сквозь нас в даль Белого моря. Бомжеватый тип, крутившийся рядом, обещал все устроить и организовать кораблик до Соловков. Помощь его, впрочем, ограничилась тем, что он выманил у нас деньги на сигареты и незаметно испарился. Время от времени из катера, стоявшего у причала, выскакивал крепыш молодецкого вида и выкрикивал: «Двести пятьдесят!» «Сто восемьдесят», – лениво отвечали мы, на что-то надеясь.
Так или иначе, к полудню все проблемы были улажены, и небольшой кораблик взял курс на острова. Летом поток желающих попасть туда довольно большой. Местные жители едут по своим житейским надобностям. Паломники едут прикоснуться к святым мощам, потрудиться во славу Божию. Многочисленные туристы едут просто на Соловки, не всегда зная, что это такое.
Монастырь открывается издалека, медленно приближаясь и вырастая на глазах. И все же совершенно неожиданно встают перед нами его величественные стены и башни, сложенные из поросшего мхом валуна.
История Соловецких островов – это история монастыря. В 1429 году появляются на Большом Соловецком острове иноки Герман и Савватий, водружают крест и ставят кельи. А в 1436 году уже после смерти Савватия появляется на островах инок Зосима, и вскоре начинается строительство первого на Русском Севере храма. Этот год и считается годом основания монастыря.
Время шло. Монастырь рос и укреплялся. Росло его значение как духовного центра Русского Севера. А в XVI веке с возведением каменного Кремля существенно возросло его значение и как военной крепости. Монастырское войско, в иные годы достигавшее численности более тысячи воинов, отбило нападение шведов в 1571 году, успешно противостояло польско-литовскому нашествию, и даже «владычица морей» Британия, дважды пытавшаяся атаковать северную крепость, вынуждена была с позором отступить от ее стен.
Помнят монастырские стены и знаменитое соловецкое сидение в 60-х годах XVII века, когда монастырская братия, выступив против реформ патриарха Никона, в течение восьми лет выдерживала осаду государевых войск.
И только предательство одного из монахов решило судьбу монастыря-крепости. Монастырь был взят, а большая часть его обитателей взошла на плаху.
Дважды на Соловках был и царь Петр, именно отсюда начинались его походы, позволившие России укрепиться на северных морях, прорубить знаменитое «окно в Европу».
Будучи на протяжении веков крупным культурным и духовным центром Русского Севера, монастырь в то же время был тюрьмой для неугодных людей, тюрьмой с тяжелыми условиями содержания. Еще со времен Ивана Грозного сюда ссылали политических и государственных преступников, ссылали за «уклонение от православия» и «творение бытия в небрежении», за шпионаж и изготовление фальшивых денег, за буйный нрав и связи с нечистой силой, ссылали и просто так, ни за что. Нередко в монастырских документах встречаются слова «за неведомую вину».
Двадцатый век не стал исключением в истории соловецких узников. С двадцать третьего и до сорокового года на территории монастыря существовал лагерь особого назначения – печально знаменитый СЛОН. В конце двадцатых годов в соловецких лагерях содержалось 30 тысяч заключенных, всего же за двадцать лет существования через горнило Соловков прошло более миллиона соловецких мучеников. Точную же цифру заключенных Соловецких островов не знает никто.
Нынче уже почти ничто не напоминает о том мрачном времени в истории Соловков. Стоит в центре поселка скромный мемориал, на открытие которого собралось много бывших узников. Сохранились кое-где в дверях келий окошки для надзирателей. В глухих закоулках нет-нет да проглянет полустертая надпись «…год 1928…», а дальше неразборчиво. Ходят по поселку слухи о кладбище зеков, к которому можно пройти по узкоколейке, да только не знает никто, где оно, да и сама узкоколейка уже давно разобрана.
В начале 90-х годов вернулись на Соловки монахи. Сейчас в монастыре работает иконописная мастерская, трудятся реставраторы, службы ведутся в отреставрированной надвратной церкви Благовещенья, маленькой и уютной. А монастырская пекарня обеспечивает хлебом весь поселок.
Жизнь на Соловках течет спокойно и размеренно. Жителей поселка почти не видно – время летнее, горячее, люди работают. Копаются на своих огородах, на скудной северной земле, выращивая небогатый урожай. Ходят в море за рыбой, в лес по грибы и ягоды, создавая нехитрый запас на зиму. Трудятся на небольших поселковых предприятиях, их не так уж и много – лесхоз, водорослевый комбинат, аэропорт, ЖКХ. На жизнь не жалуются, надеются только на свои силы. Поселковые детишки, предоставленные самим себе, пытаются делать свой нехитрый бизнес на туристах – за небольшие деньги проведут куда угодно – хоть на Секирную гору к храму-маяку, хоть на дамбу, хоть в ботанический сад.
Музей предоставляет небогатый комплекс туристических услуг организованным группам туристов, не забывая, впрочем, брать немалую плату за право прохода внутрь монастырских стен с прочих посетителей. Монахи, не являясь хозяевами в своем доме, на птичьих правах живущие в монастыре-музее, внимательно следят за посетителями, тщательно сортируя их на своих – паломников, и чужих – туристов.
Пожалуй, одни лишь приезжие чувствуют себя на Соловках легко и вольготно. Не обремененные никакими заботами, снуют они по островам, любуясь многочисленными достопримечательностями и красотами Соловков.
О Соловецких островах можно рассказывать много. Соловки обладают притягательной силой, которая влечет сюда людей уже не одно столетие. И в наше время не ослабевает поток стремящихся прикоснуться к их духовному величию.
