С этого номера мы открываем новую рубрику. Она посвящена историческим зданиям России. Дома – они как люди. У каждого свое предназначение, своя судьба. Только живут дольше. Их жгут, топят, обворовывают. Они меняют цвет и планировку, из их окон от ревнивых мужей сбегают любовники хозяек, в их стены замуровывают клады.
Их опутывают цепи семейных тайн и щекочущих нервы историй. И спустя века они превращаются в дома с привидениями…
Привидения, которые ночами бродят по этому дому, расположенному почти в центре Москвы, носят громкие имена. Они гремели в XVIII и XIX веках, а многие из них, принесшие славу России, на слуху и в наши дни.
Дом, расположенный по адресу Тверская, 21, известен как бывший Английский клуб.
Здесь жили палачи…
В начале XVI века на этом месте стояла усадьба государева дьяка Михаила Григорьевича Минухина. При усадьбе имелась даже водяная мельница. Позже, в 1573 году на территории усадьбы был сооружен храм Рождества Христова в Палашах. Говорят, что деньги на строительство давал сам государь Иоанн Васильевич Грозный.
Потом вокруг усадьбы появляются многочисленные московские слободы. Ближайшая из них – Палаши, или Палачи. По одной из версий, название это происходит от профессии населявшего ее люда. Словом, палачи здесь жили. Было их много. Ведь палачи в те времена не только отрубали головы, но и занимались другими наказаниями вроде битья палками.
А в 1780 году на месте бывшей дьяческой усадьбы был построен дворец специально для известного драматурга Хераскова. В начале XIX века владение перешло ко Льву Разумовскому. И вплоть до начала XX века дом на Тверской становится центром притяжения всей московской знати.
Ни полслова
про Англию!
Словосочетание «Английский клуб» произносили с придыханием. Членство в нем было пропуском в высший свет. Выдающиеся люди своей эпохи, титулованные особы, видные государственные деятели, представители культурной элиты Российской империи считали за честь состоять в клубе и общаться с равными себе по духу и культуре.
Как ни странно, но в Английском клубе запрещалось читать английские журналы. И о политике можно было говорить только в специально отведенной для этого зале – «говорильне». В остальных помещениях клуба беседовать можно было только о том, о чем, согласно анекдотам, болтали промеж собой гусары. Потому что женщин сюда не допускали. Ну, не славно ли?
И, словно в насмешку, судьба и власти поселили нынче музей политической истории в былом заповеднике для мужчин. Зеленое сукно игровых столов заменено алыми стягами с надписями: «Сталин с нами!» или «Привет участникам соцсоревнований!» Чтоб вас…
Куда там
«мыльным
операм»…
А какие люди здесь бывали, какие люди!
Именно в этом здании, украшенном масонскими символами – львами, грифонами, ветками акации, проигрывали в картишки свои состояния Аракчеев и Сперанский, Жуковский и Крылов, Потемкин и Юсупов.
Случись кому-нибудь установить в его прохладных залах сверхчувствительные микрофоны – чей бы шепот и слезы они зафиксировали? Может, красавицы Машеньки Голицыной? Скандальная история, когда князь Голицын проиграл хозяину дома графу Разумовскому свою жену, облетела все великосветские салоны. Сейчас смешно слушать, но свет отвернулся не от мужа, а от бывшей жены. Впрочем, наверное, Машенька вряд ли пеняла на свою судьбу. Ведь покинув дом своего супруга-гомосексуалиста, она, как рассказывают, обрела счастье с Разумовским, родила ему с десяток детей и дожила аж до 85 лет.
Жизнь-копейка…
Состоять в клубе могли одновременно только четыре сотни человек. И своей очереди кандидаты ждали годами.
Одним из завсегдатаев Английского клуба был дядюшка самого знаменитого русского писателя Федор Толстой по прозвищу Американец. Это был известный в Москве выпивоха и страшный задира, буян. На его счету около пятидесяти дуэлей и одиннадцать пристреленных обидчиков. Впрочем, долг чести был всесилен и над этим незаурядным человеком. Именно здесь, в Английском клубе Толстой однажды проиграл огромные деньги и, будучи не в состоянии расплатиться, решил покончить жизнь самоубийством. Кто знает, может, бродила бы душа великого игрока и кутилы по дому на Тверской и сегодня, жалуясь на переменчивость фортуны, но – повезло. Цыгане Москвы, любившие Федора Толстого за щедрость души и широту жестов, собрали нужную сумму и спасли его имя от позора, а висок – от пули.
Кстати, поговаривали, что в долги здесь однажды угодил и Пушкин.
… и судьба-индейка
Английский клуб просуществовал до 1917 года. После переворота дом Разумовского на Тверской заняла молодая московская милиция. Членам клуба собираться стало негде, а чуть позже – и некому. Но кто знает, может, в какую-то из ночей здесь раздается скрип штиблет по паркету, и негромкие голоса былых столпов Российской империи ведут разговор о женщинах и лошадях?..
Екатерина Опокина
