Специалисты «Розы Хутор», крупнейшего круглогодичного курорта на юге России, построенного к Олимпиаде в Сочи, примут участие в создании также круглогодичного масштабного курорта в другом конце страны — на Дальнем Востоке. Он появится у подножия трех камчатских вулканов, его посетители смогут познакомиться не только с Камчаткой, но увидеть и другие красивейшие территории Дальнего Востока — Сахалин и Курилы. Когда на Камчатке появится новый курорт и кто там сможет отдохнуть, в интервью рассказал председатель совета директоров компании-инвестора «Парк «Три вулкана» и генеральный директор «Розы Хутор» Сергей Бачин.
— Соглашение о строительстве курортного кластера на Камчатке и о дальнейшем развитии туризма на Дальнем Востоке в целом на днях было подписано в рамках V Восточного экономического форума во Владивостоке. Чем привлекли эти территории вас как генерального директора крупнейшего в РФ горного туристического кластера на юге страны?
— На Камчатке я уже практически живу, и после ВЭФ я еду не в Москву и не в «Розу Хутор», а на Камчатку. Это направление нам очень интересно.
Немножко предыстории. Безусловно, «Роза Хутор» для многих в первую очередь место зимнего, горнолыжного отдыха, но мы тратим много времени на развитие и летнего туризма. Туристов, которые к нам приезжают летом, даже больше, чем зимой. Это действительно круглогодичный комплексный курорт. И сейчас, глядя на наши другие проекты и имея в своем портфеле ряд других идей и успехов, мы говорим, что комплексно подходим к туризму.
Камчатка является уникальным и очень интересным для нас местом, потому что, как мы считаем, здесь много возможностей для туристов. Она не просто уникальна для России — она уникальна для всего мира. И поэтому мы уверены, что сможем развивать эту территорию, привлечь еще больше туристов на Камчатку и сделать проект успешным.
— Расскажите подробнее о самом проекте. Почему «Три вулкана»?
— Это действительно три вулкана: Вилючинский, Мутновский и Горелый.
В рамках проекта «Три вулкана» будет построена деревня-курорт «Сопка Горячая», где будет около 1 тыс. гостиничных номеров. Здесь же будут расположены магазины, рестораны, большая красивая термальная лагуна с горячей водой, которая будет поступать из местных источников.
«Сопка Горячая» не зря получила свое название.
— Какое количество времени понадобится для того, чтобы на Камчатке появился полноценный туристический комплекс? Сколько желающих попробовать новые виды отдыха он сможет принимать?
— Нам нужно примерно два-три года, чтобы решить земельные вопросы, после чего мы приступим к этапу строительства, которое продлится около трех лет. То есть мы начнем принимать туристов в 2024–2025 годах. После чего понадобится еще пять лет, чтобы наладить все процессы. Соответственно, по нашим расчетам, в 2030 году мы, вероятно, выйдем на уровень около 400 тыс. туристов в год. Это уникальные туристы, которые будут проживать у нас на территории несколько дней.
— Что это будут за туристы? Иностранцы, которые приедут на Камчатку и захотят жить в комфортных условиях трех вулканов, или курорт будет рассчитан на развитие внутреннего туризма в России?
— Я думаю, что сначала иностранцев будет меньше. Но по мере развития проекта — а проект подразумевает еще и определенный круизный поток туристов, я думаю, что к 2030–2035 году доля иностранных граждан, вероятно, превысит 50%.
— На какой социальный класс туристов будет рассчитан проект?
— В дальневосточных регионах много механизмов господдержки, есть различные льготные режимы. Каким из этих режимов вы воспользуетесь?
— Безусловно, такие режимы, как ТОР (территории опережающего развития — прим. ТАСС), — это правильный качественный режим. Мы собираемся присоединиться к одному из них, а именно ТОР «Камчатка», и воспользоваться теми льготами, которые они предоставляют.
Однако когда государство берет на себя обязательства по строительству инфраструктуры, например строительство 30 км дороги, очень важно, чтобы механизм был хорошо отлажен. Есть определенные проблемы.
По нашему Земельному кодексу дорогу может построить муниципальная или региональная власть. Для этого, чтобы власть взяла это на себя, нужно выделить на нее деньги. А если субъект дотационный, что делать?
Мы считаем, что на примере нашего проекта механизм предоставления льгот будет улучшен.
— Вы готовите заявку на регистрацию резидентом ТОР «Камчатка»?
— Да.
— Когда будет готов пакет документов?
— Думаю, что это вопрос нескольких месяцев.
— Выделят ли вам в собственность земельный участок на Камчатке?
— В этом вопросе у нас нет никаких специальных требований или условий. В рамках ТОР инвестор заключает инвестконтракт с Корпорацией развития Дальнего Востока, и когда он исполняет свои обязательства, та земля, которая предоставлялась под проект, со временем переходит в его собственность. Так же и здесь будет. Мы не будем пытаться получить что-то раньше, чем исполним свои обязательства.
— На форуме была озвучена сумма инвестиционных вложений в размере около 40 млрд рублей. Все эти средства будут вложены компанией «Парк «Три вулкана» или у компании есть партнеры по реализации этого проекта?
— Для работы над проектом создана компания «Парк «Три вулкана», в которой я являюсь младшим партнером с долей 30%, а остальной пакет 70% принадлежит группе «Интеррос» Владимира Потанина. Наша совместная компания намерена вложить в создание туркластера 15 млрд рублей. При этом реализацией проекта занимается управленческая команда «Розы Хутор», за плечами которой большой опыт и знания в туристическом бизнесе. Сейчас эта команда занята осмыслением туристических проектов по всему Дальнему Востоку.
Но проект подразумевает гораздо большее развитие туристической инфраструктуры. Мы либо сами будем развивать проект в дальнейшем, либо привлечем дополнительных инвесторов. У любых собственных средств есть разумный леверидж, разумное кредитное финансирование под залог тех же собственных средств.
— Какие еще регионы Дальнего Востока рассматриваются в качестве приоритетных для развития туризма, кроме Камчатки?
— Сейчас мы очень серьезно изучаем Сахалинскую область — Сахалин и Северокурильские острова, куда сейчас можно добраться только с Камчатки.
Мы считаем, что, развивая туристическую Камчатку, логично создать возможность побывать в нетронутом, диком, красивейшем месте. Северные Курилы станут хорошим дополнением для камчатского проекта. Мы любим Россию всю, нет ни одного региона, который мы бы не любили. Мы рассматриваем все возможные варианты.
— Какая транспортная инфраструктура может появиться на Дальнем Востоке благодаря запуску туристического проекта: мосты, паромы?
— Мостов там точно не будет. Там будет или эко-, или экстремальный, или экспедиционный туризм.
Мы очень плотно работаем с руководством Сахалинской области и РЖД над вопросом восстановления этой железной дороги, чтобы сделать туристический аттракцион.
— Она будет как глиссер-экспресс в Европе?
— Как дорога на Шри-Ланке или Скагуэй на Аляске. Они обычно пользуются колоссальным успехом у туристов. И на Сахалине будет не хуже.
Во-первых, эта железная дорога не менее красивая. Во-вторых, она, пожалуй, единственная такая историческая узкоколейка на Дальнем Востоке, включая Китай, Японию и Корею. То есть это действительно уникальный объект, и мы сейчас оцениваем ее состояние для дальнейшего восстановления. Мы считаем, что если нам это удастся, то мы сможем создать из этой дороги основную точку притяжения туристов на Сахалине.
— В какие сроки может быть реализован проект восстановления этой железной дороги?
— Я думаю, что решения основные будут приняты в течение одного года. Дорога будет восстанавливаться этапами, если будет положительное решение. И мне кажется, что первый участок можно будет восстановить за два года. То есть абсолютно реально к 2023 году запустить первую часть этой дороги.
— И хотелось бы поговорить о завершении летнего курортного сезона на юге страны. Изначально заявлялось, что Сочи после Олимпиады будет ориентирован на круглогодичную загрузку туристами. Удалось ли реализовать эту задачу? Какова статистика турпотока завершающегося сезона? Чем курорт планирует удивлять туристов в будущем?
— Во-первых, наш летний сезон не заканчивается. Дело в том, что мы расположены в субтропическом климате, и по опыту прошлых лет, летний сезон заканчивается примерно тогда, когда заканчивается бархатный сезон, то есть в конце октября. И сейчас туристический поток не меньше, чем, скажем, в августе. Так что подводить настоящие итоги летнего сезона мы будем только через два месяца.
В последние годы у нас стабилизировался поток туристов. Он не растет такими темпами, как рос в первые два года после Олимпиады, но и не падает. То есть сейчас у нас количество туристов как в летний, так и в зимний период находится примерно на одном уровне. У нас вообще нет проблем, связанных с загрузкой курорта, — порядка 60% в целом по году. Безусловно, цена отелей летом ниже, чем цена этих же отелей зимой.
При этом постепенно меняется качество туристов. Если мы говорим про летнего туриста, то в первые годы основным летним туристом у нас был тот, что «жарился» на солнце, отдыхал на море, после чего ехал «охлаждаться» к нам в горы.
И с каждым годом растет доля именно этих туристов. Они у нас дольше остаются, приезжают не на один день, а на несколько, а то и на неделю и больше. И если говорить с точки зрения бизнеса, то это более осознанные и состоятельные туристы. Они умеют распределять свое время, чем-то занять себя. Они пользуются практически всем набором услуг, который у нас есть. Соответственно, мы для этих туристов тоже развиваемся. В этом году на курорте появился родельбан, с каждым месяцем его популярность растет.
Работает собственный пляж курорта в Имеретинской бухте, награжденный, кстати, Голубым флагом за чистоту, организован специальный трансфер, который возит наших гостей на этот пляж.
Мы планируем и дальше развивать водную инфраструктуру. В следующем году появится вейкпарк на горном озере. Я думаю, что туристам есть и всегда будет чем заняться летом на «Розе Хутор».
— Насколько вам помогает привлекать туристов бренд олимпийского курорта?
— Чтобы ответить на этот вопрос корректно, у нас должен был быть период без слова «олимпийский» и со словом «олимпийский». Первого у нас не было. Поэтому я могу смело заявить: да, помогает, на 100%.
— Вы уже упомянули о том, что так или иначе развиваете все виды туризма, в том числе пеший и горный туризм. Можете подробнее рассказать об уникальных тропах, новых маршрутах, на сколько дней рассчитаны программы? Какие планы есть по развитию других видов: джипинга, мотоциклетного кроссового туризма и прочих спортивных удовольствий, за которыми люди могут приехать в горы?
— Если говорить о системе лагерей, трекинга, пешеходных маршрутов, мы действительно увлечены их развитием. Предполагается, что в следующем году нам удастся открыть пилотный лагерь для туристов, после чего мы начнем оборудование лагеря в районе Царского источника. Примерно раз в два года мы планируем открывать новые лагеря.
Но на организацию сети туристских лагерей уйдут годы, потому что это сложно с точки зрения развития полноценного туристического маршрута, включая вопросы безопасности.
Что касается джипинга, то мы не большие сторонники этого направления вообще. Дело в том, что мы находимся в нацпарке, рядом с нами заповедник, и мы не стремимся к развитию моторизированного туризма на нашей территории. Но мы будем развивать велосипедный и электровелосипедный туризм. Для этого нужно подготовить соответствующие маршруты, велосипеды и станции подзарядки. К этому мы уже приступили.
— На Кубани в последние годы в развитии туризма больший упор делается на оздоровление и бальнеологическое направление. Какие перспективы в этом направлении у «Розы Хутор»?
— У нас есть санаторий «Роза Спрингс», который предоставляет полный спектр оздоровительных услуг: спа, массажи, медицинские услуги. Этот санаторий был сделан на базе медицинского центра, который был построен в свое время для олимпийцев. Мы решили ничего не демонтировать, а наоборот, модернизировали его, подняли на новый уровень, и это все заработало.
Нам предоставлена земля для туристического развития и в районе Царского источника, который обладает уникальными свойствами как по минерализации, так и по общим характеристикам. И мы думаем развивать эту территорию. Но это все-таки вопрос не ближайших двух лет, а более отдаленная перспектива.
